потом вышли на инструктаж и «показательные учения с боевой стрельбой». Взвесили глазок с небольшим кусочком картошки, где-то от восьми до 20 граммов. Для расчета взяли двадцать. И начали переходить от одного «посадочного горшка» к другому, где им показали всю технологию выращивания: от посадки до сбора урожая. С ноября месяца прошло четыре месяца, на борту был уже свежий урожай картошки.
– Вот эти кусты, как видишь, уже пожухли, ботва упала и чуть подсохла. В наших условиях потребуется лопата, чтобы выкопать урожай. Но это – пепел с вулкана, он рыхлый. Поэтому, Мал, аккуратно потяни его и вытяни вместе с корнями. Давай!
– Тяжелый, мать его! Ух ты, гляди братва, чо деится!
– Аккуратно встряхни, клубни отвалятся, и на весы.
Мал тряхнул так, что ботва отвалилась, но картошку всю собрали и положили на весы: 16 килограммов. Пересчитали на десятину, посадка квадратно-гнездовая, и получили 640 тонн с гектара.
Мал еще раз измерил площадь, занимаемую 4-мя кустами картошки: 0,98 квадратного метра. Считай – метр. 16 на 4=64 килограмма, 640 тонн с гектара. Он присел на керамическую посудину, в которой росла картошка. Вытер выступивший пот от усиленной работы мозга. Вытащил оставшиеся кусты и прошелся вилами по пеплу. Взвесил все, получил 72 килограмма.
– Княже, я не знаю: че сказать.
– Результаты у нас будут хуже. Пепел, он – легкий, пористый, самый плодородный грунт для картофеля. Часть картошки останется в земле, часть испортится при хранении, но 10–40 сорок тонн с гектара гарантированы. И, главное, набежала орда, поля потравила, пал пустила, и ты сидишь в этой самой заднице. А с ней – ничего не произойдет. Вот тебе наставление: как и что делать, и, вперед и выше. Это – кузнецам: это – плуги, это – окучиватель. Картофелекопалку еще не делал, позже пришлю, но до начала сбора урожая. В крайнем случае лопатами выкопаете. Растет 100–140 дней. Там все написано, получишь двести экземпляров «Наставления». Все должны его знать, особенно вот эту часть. – я ткнул пальцем в те места, где говорилось о ядовитости ботвы, плодов и зеленой картошки.
– Так что, давай бойцов, получай свою долю добычи. Флот строил?
– Было дело.
– Вот флот и начал возвращать вложения. Как там Федор поживает? Он же не хотел строить.
– Плохо поживает, без ноги остался, камнем придавило.
– Ну и поделом. Давай, Мал! В первую очередь для своих всё, и кукурузу, и картошку, и другие овощи, а потом можешь начать торговать с местными.
– Сам этим заниматься не буду.
– И правильно, у тебя снабженцы есть. Но мы выгрузимся и отходим. Сам понимаешь, весенний день год кормит.
Новостей у Мала было не слишком много, из-за карантина судов не было, торговля встала.
В Белой Веже было еще хуже: караван-сарай на левом берегу сожжен полностью: чума там побывала, и воевода Карай не пожалел нафты. В саму крепость чумная палочка не проникла. Ситуацию на Дону и на канале воевода знает хорошо, патрулирует только на правом берегу. При попытке переправиться с левого берега наряды немедленно открывают огонь на поражение. Жестко, но карантин есть карантин. С правого на левый берег тоже никого не пропускают. Провели такой же инструктаж, выгрузили семена, и пошли дальше, пополнив запасы топлива. Быть Дедушкой Морозом всем понравилось, все принимали участие в демонстрации того, что сумели добыть в Америке. В начале апреля добрались до Самары, ледоход в этом году начался раньше на полмесяца. Там стало известно, что князь Зимовит, при поддержке 400 конных рыцарей, говоривших на немецком, осадил и взял Полоцк. Но было ощущение, что это только часть новостей, меньшая ее часть. В Полоцке не стало Давмонда, неплохо проявившего себя в Киевском походе. Что-то не поделили с посадником. Воеводы у того менялись часто, сам я с Горыней-посадником виделся, но, из-за его немногословности, составить для себя мнение о нем не смог. С Новгородом полоцкие не ссорились, но считали себя выше него. Укреплен город был деревянными стенами с многочисленными башнями, с трех сторон город окружен рекой и имел весьма основательный ров с восточной стороны. Детинца не было, сгорел, оставшись без хозяина. Пока никто не восстанавливал его.
Наши фрегаты мы оставили на Черном море: они пройти по Царицынскому каналу не могли. Сюда добирались на корветах, один из которых я сразу отправил назад, с приказом двум фрегатам перейти в Нарву-Устицу, а в Керчи ускорить строительство трех новых. В Устице – один единственный слип и неизвестно в каком состоянии. Людей я туда направлял два года назад, но что там сделано, а что нет – одному богу известно. Дело в том, что Полоцк можно было взять только по Двине, с моря. А там – «ничья земля». Но Западная Двина полностью судоходна только на 70 километров. Дальше она порожистая и по ней могут пройти только небольшие кораблики, типа корветов, да и им будет не слишком удобно. Так что, свои планы я менять не стал: разгрузились почти все корветы, четыре из них сразу ушли вверх по Волге на Балтику, три остались дожидаться меня в Самаре, а пять невыгруженных пошли вверх по Каме, будут выгружаться в Городце. Мы же большим обозом двинулись во Владимир. И поторапливались, вот-вот и сеять будет поздно. Успеть – мы успели, но в городе просто столпотворение боярское. Других дел у них как-будто нет. Благо, что не все «горшки» нового урожая успели раздарить, так я отвлек их немного чудесами заморскими, заодно показав им в полной красе полностью законченный замок. Но долго заговаривать им зубы мне не дали. Бояре и посадники – это вам не служилые люди, которые только берут под козырек и выполняют приказ командующего. Эти к новшествам относятся настороженно, большинство из них решили, что подождут следующего года, посмотрят, как тропический корнеплод поведет себя в сибирском суглинке. Я же из трюмов выгрузил весь балласт-пепел и весь он придет сюда. Пока, помимо полей, будем использовать и индейские хитрости, чтобы иметь максимально возможные урожаи. Затем, когда высосем из этого грунта все, либо заменим его таким же, либо подберем для «горшков» новый состав.
А заседать «Совет» решил в зале Академии Наук, самом большом из имевшихся. На повестке дня один вопрос, и это не Полоцк, а пустующее место княгини. Все беспокоятся температурой в моей постели. И все рвут на себя. Такой девичник собрали.
– Объявляй, княже, смотрины! Не гоже тебе бобылем ходить.
Упорнейшим образом уходят от обсуждения вопроса о признании Александра наследным князем, а до его совершеннолетия остается